380 ДНЕЙ В ПАСТИ ЗВЕРЯ.
Необходимые комментарии к опубликованным воспоминаниям
И. С. Дьяченко
В газете «Нижнегорье» опубликованы бесценные для нашего района воспоминаний бойца Зуйско-Сейтлерского партизанского отряда, а в последствии руководителя Сейтлерского подполья Ивана Сергеевича Дьяченко, обнаруженных недавно в Государственном архиве Республики Крым. Теперь можно сказать, что исчезло ещё одно белое пятно в истории Нижнегорского района: наконец-то, названы все имена героев-подпольщиков, а также имена провокаторов и предателей. Конечно, возникает вопрос: почему это не было сделано сразу после войны или в течение стольких лет после освобождения Крыма? Вопрос этот не такой простой, как кажется. Поэтому ответим на него лучше не в начале, а в конце данной статьи.
Главное внимание уделим роли Сейтлерского подполья в антифашистском сопротивлении в Крыму. В своей книге «В крымском подполье» руководитель подполья на полуострове И. Козлов написал: «В Крыму существуют три основных подпольных центра: Феодосийский, которым руководит Нина Михайловна Листовничая, Сейтлерский — во главе с Иваном Сергеевичем Дьяченко, Симферопольский — с уполномоченным обкома Иваном Яковлевичем Бабичевым». Уточним, что эти строки относятся к периоду середины 1942 и лета 1943 года, а уже с осени 1943 года крымское подполье значительно расширилось и выросло. Но, тем не менее, одна из самых первых в Крыму подпольных организаций появилась именно в нашем районе. И никакой другой глава района или города, как председатель Сейтлерского райисполкома И. С.Дьяченко, не руководил подпольем на всём полуострове.
Кто внимательно читал его воспоминания, тот наверняка отметил, что три раза наш глава подполья был буквально в двух шагах от гибели, и спасли его только смекалка и счастливый случай. Он два раза пересёк оккупированный Крым, добираясь из партизанского леса в Сейтлерский район. Кто из крымских руководителей совершил такое? Никто, можете не сомневаться. Поэтому я считаю Ивана Дьяченко прежде всего человеком беспримерной храбрости и беззаветной преданности Родине. А теперь поговорим о его организаторских способностях и о том, что удалось сделать сейтлерцам под его руководством, чтобы приблизить Победу.
Первое и главное дело — это разведывательная работа. Через наш район проходила железнодорожная магистраль, по которой постоянно шла переброска немецко-румынских войск в сторону Керчи, и дальше, в кавказском направлении. Как известно, немцы построили-таки временный железный мост через Керченский пролив, поэтому все боеприпасы, техника, живая сила двигались из оккупированной промышленной Европы на Кавказ по ближайшему пути — через Джанкой и Керчь.
Сам Дьяченко и его доверенные люди днём и ночью вели наблюдение за железной дорогой, всё записывали и эти сведения регулярно передавали в партизанский лес, где была налажена постоянная радиосвязь с разведуправлением Красной Армии. Заметим, что никакая другая подпольная организация не вела подобной разведывательной работы на железнодорожной магистрали Джанкой-Керчь. Сейтлерские подпольщики, рискую жизнью, выполнили Приказ командования Красной Армии, в котором чёрным по белому было записано (цитирую дословно): «следить за передвижением немецких войск» (ГАРК, Ф-156, оп. 1, д. 2427). И когда в ноябре 1943 года началось освобождение Крыма со стороны Керчи, то данные наших подпольщиков о численности фашистов на Керченском полуострове, я думаю, сыграли свою роль, приблизив день освобождения Крыма от оккупантов.
Второе дело — саботаж во время уборочных работ и расхищение убранного с полей урожая. С этим заданием наши подпольщики справились блестяще, что зафиксировано в воспоминаниях Дьяченко. Он сумел так расставить своих людей в сёлах Присивашья, что две уборочные кампания летом 1942 года и летом 1943 года прошли под контролем подпольщиков, а фашисты недосчитались сотни тонн зерна. И эту директиву партизанского командования сейтлерцы выполнили с честью.
Третье направление подпольной работы — срыв набора рабочих для отправки в Германию и вербовки в РОА (Русская освободительная армия).И с этой задачей справилась организация Дьяченко, проведя большую работу среди населения района.
Четвёртое направление работы — пропаганда и агитация против оккупантов. Эта работа — самая опасная, и стоила многим сейтлерским подпольщикам жизни. Ведь у гестаповцев почти в каждом селе были осведомители среди местных жителей, причём, хорошо замаскированные под «своих».
И в этой связи нельзя не вспомнить сетования Дьяченко на неосторожную деятельность засланной из партизанского леса Особым отделом Веры Клюге. Она нередко открыто распространяла газеты и листовки, открыто выступала перед жителями сёл против оккупантов. И вот эта неосторожная агитация, а также открытое предательство Екатерины Гопаевой, которая тоже была заслана из леса в наш район в качестве агента, привели к арестам большинства членов Сейтлерского подполья. Однако именно антифашистсткая агитация способствовала тому, что осенью 1943 года сотни и даже тысячи жителей степной части Крыма добровольно ушли в крымские горы, пополнив поредевшие ряды партизан. В частности, изобильненские патриоты вели работу среди военнопленных и нескольких человек из их числа направили в партизанские отряды.
Но после того, как летом 1943 года по Крыму прокатилась волна арестов, бюро Крымского областного комитета ВКП (б) 24 августа 1943 года в срочном порядке называет причины этих арестов, цитирую: «а) явное пренебрежение в целом ряде подпольных групп и организаций к вопросам конспирации; политическая беспечность, притупление большевистской бдительности дали возможность проникнуть в отдельные организации людям слабовольным, непроверенным и явным провокаторам. Только этим объясняются провалы и аресты в ряде организаций (группа «дяди Володи» в Симферополе, Листовничей в Феодосии и ряда групп в Сейтлерском районе); …в) недостаточно активизированы в области подрывной вредительской деятельности все группы, и особенно сельские» (ГАРК, Ф.1, оп. 1, д. 2179).
Теперь можно попытаться ответить на вопрос: почему длительное время должным образом не увековечена память о погибших в фашистских застенках сейтлерских подпольщиках? Отчасти потому, что, несмотря на неоднократные просьбы Дьяченко прислать со связными взрывчатых веществ, — ничего прислано не было. Поэтому сейтлерцы не провели ни одной диверсии. Хотя близ посёлка, и об этом сообщал в лес Дьяченко, находился склад боеприпасов (его впоследствии разбомбили ночные бомбардировщики женского авиационного полка). Диверсии не являлись обязательным условием подпольной работы, но всё же… Когда в нашем районе после войны проживало несколько тысяч фронтовиков, которые участвовали в кровопролитных боях, на подпольщиков смотрели как на людей, «не нюхавших пороха», не державших в руках оружия. А то, что они вели разведку, пропаганду и агитацию, спасали людей от угона в Германию, прятали партизанских связных, за что и поплатились жизнями, — считалось не таким большим подвигом, как, к примеру, участие в Сталинградской или Курской битве. Поэтому увековечивание памяти сейтлерских партизан и подпольщиков как бы отошло на второй план, что, конечно, несправедливо. Лишь одна из улиц посёлка названа именем Ивана Дьяченко.
Но, как известно, Победа ковалась не только на фронте, но и в партизанских лесах, в глубоком подполье и в тылу, на трудовом фронте. Поэтому сегодня, имея в руках документ, в котором поимённо названы члены сейтлерской подпольной организации, мы можем, наконец, восполнить этот пробел, и опубликовать полный список сейтлерских подпольщиков, погибших в застенках гестапо.
В этой непростой поисковой работе активное участие приняли: заведующая краеведческим музеем Изобильненской школы О. З. Полун, заведующий краеведческим музеем с. Емельяновки К. В. Сенчик, заведующий музеем легендарного партизанского командира И .Г. Генова в Садовской школе М .Е. Суднев. Были подробно обсуждены все имена подпольщиков, которых назвал Дьяченко, выяснено точно, кто из них остался жив, а кто погиб. Большим подспорьем в этой кропотливой работе оказались документы: Акт злодеяний фашистских оккупантов, составленный районной комиссией 15 апреля 1944 г., Книга Памяти Республики Крым, Книга Скорби Республики Крым, где есть имена казнённых фашистами сейтлерцев. Трудность заключалась в том, чтобы выделить из большого числа расстрелянных — районных активистов, коммунистов, сейтлерцев, пришедших из партизанского леса, граждан еврейской национальности, — имена членов подпольной организации, возглавляемой И. С.Дьяченко, которого знали под псевдонимом «Владимир».
В результате общей работы мы можем назвать имена сейтлерских подпольщиков, отдавших жизнь за Родину.
По селу Изобильному это 11 человек: Болтенкова-Ечина Галина Петровна, Дёмин Григорий Елисеевич, Етрухин Иван Анисимович, Ольшанова Ульяна Захаровна, Ольшанова Анна Ивановна, Романенко Григорий Андреевич, Стрельников Александр Алексеевич, Смирнов Василий Степанович, Смирнова Анна Васильевна, Смирнов Геннадий Васильевич, Зеленский Кондрат Ефимович.
По селу Емельяновка: Чернуха Полина Семеновна, Чернуха Семен Николаевич, Колченко Степан Николаевич, Ламанова Анастасия Семеновна, Ефанов Николай Петрович.
По селу Цветущему (Карпе): Фатеев Кузьма Савельевич, Поздняков Иван Егорович, Романенко Григорий Семенович.
По сёлам Новоивановка, Бешарань: Дьяченко Екатерина Антоновна, Дьяченко-Лусикян Мария Сергеевна, Лусикьян Акоп Бедросович, Эриян Арам Томасович, Донцова Дарья Карповна.
По с. Садовое (Ново-Царицыно): Цветков Алексей Афанасьевич, Цветкова Мария Алексеевна (дочь).
В подполье, возглавляемое представителем Крымского подпольного обкома партии И. С. Дьяченко, входили и жители Ичкинского (Советского) района. Память о них хранят патриоты Советского района.
Два слова необходимо сказать о судьбе Веры Клюге, посланной из леса в Сейтлерский район по линии Особого отдела НКВД. Дьяченко неоднократно предупреждал её о крайне неосторожном поведении в оккупированном районе, на что она с гонором ответила ему: «Работаю, как могу». После арестов сейтлерских подпольщиков она вернулась в Крымские горы и продолжала сражаться с фашистами в рядах партизан. Однако после войны в 1947 году она была арестована по месту жительства в Коми АССР, почти три года (!) велось следствие, её обвиняли в сотрудничестве с немцами. Видимо, на неё пало подозрение в предательстве, ведь почти что вся её Ичкинская группа подпольщиков была предана и схвачена гестапо. Однако её вина не была доказана. В воспоминаниях комиссара Северного Соединения крымских партизан Н. Д. Лугового «Страда партизанская», изданных в 2004 году, её имя упоминается в числе боевых партизанок. Заметим, что Н. Д. Луговой длительное время возглавлял «партизанскую комиссию» при обкоме Компартии, и уж он точно знал, кто есть кто. И. С. Дьяченко ни разу нигде в воспоминаниях не назвал Веру Клюге предательницей, и вместе с ней рисковал жизнью, и она его не выдала, хотя могла бы это сделать несколько раз. Считать её провокатором и агентом «Абвера», я полагаю, нет основания. А вот степень её вины, как руководителя ячейки подпольщиков, в провале организации, вероятно, имеется…
И. С. Дьяченко после войны возглавлял Нижнегорский райисполком, затем долгое время руководил колхозом имени Войкова. Похоронен вместе с женой на старом поселковом кладбище рядом с братской могилой на кургане. В Изобильном в центре села стоит обелиск на могиле учителя-подпольщика Григория Андреевича Романенко. На фронтоне Увароской школы не так давно установлена мемориальная Доска памяти учителя-подпольщика Арама Томасовича Эрияна, на фронтоне Емельяновской школы открыта мемориальная Доска памяти учительницы-подпольщицы Полины Семеновны Чернухи. В 2019 году в пгт. Нижнегорский установлен Памятный знак погибшим сейтлерским подпольщикам.
Олег ТИМШИН, заслуженный журналист Республики Крым.
